Андрей Вознесенский
Oфициальный сайт
| Главная | Биография | Творчество | Библиография | События | Галерея | Лицензирование |
События
24.02.2002
Интервью
Три новые книги. Творческие планы.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Добрый день! Наш долгожданный гость - Андрей Вознесенский, поэт. Он пришел сегодня не с пустыми руками, а со своими новыми книгами.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Добрый вечер!
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Много тут книг вы принесли, и новых своих стихотворений. Но я хочу сразу обратить внимание на книжку, которая издана, на мой взгляд, во времена Маяковского так издавали книжку. Она называется "Моя Россия". Что это за книжка, расскажите?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Есть такой художник книг Виктор Гоппе, он делает книги в виде унитазов, каких-то там, такие объекты у него, он в Париже очень известен. И он вот предложил мен издать книгу-колокол, в виде колокола. Он сейчас сделал такой типа скульптурной книги, где колокол как матрешка один надевается на другой, и там написал мои стихи вокруг Эта книга красивая очень.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Что меня поразило, здесь написано тираж 200 нумерованных экземпляров, подписанный автором. Это значит, будет только 200 экземпляров и не больше?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Нет, он делает всегда так: сначала 200 уникальных таких вещей, а потом уже пойдет тираж. Но эти вещи более тщательно сделаны, вручную сделаны, поэтому видите, как это изящно все.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Очень красиво издано! Скажите, а вот эти 200 экземпляров, они пойдут в продажу, в магазинах можно будет купить?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Думаю, что в магазинах нет. Но они, наверное, уже разлетелись, я думаю.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Да? Они уже поступали?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Была презентация в Доме литераторов позавчера, и прямо они были, по-моему, все. Уже нет их. Я думаю, что нет.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Т.е. мы будем ждать, когда это будет большой тираж?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да.
Н. ТАМРАЗОВ Но если они подписаны автором, как они могут пойти в продажу? 200 экземпляров это даже не капля в море, и того меньше! Если бы были стихи, извините, мои, тогда 200 экз. это очень много. А здесь-то стихи Вознесенского! 200 экз. это просто нет. Но совершенно придумка замечательная.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Да, замечательная. Вторая ваша книга, выпущенная издательством "Терра" - это новые стихи?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Это стихи этого года, уже нового тысячелетия и столетия. Они у меня называются "Шар-пей". И в связи с этим масса новых стихов. И вот так что, и "Терра" их выпустила быстро, так что даже здесь есть 11 сентября посвященные стихи. И все эти вещи, про бен Ладена. В общем, как-то они молодцы.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Кстати, вы могли бы почитать новые стихи, которые написаны в 2002 году?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Ну, я могу прочитать стихи, просто посвященные этому году. Вы знаете, сейчас, позавчера в "Хогги", есть такой, знаете, подпольный клуб "Хогги", там была встреча палиндромного года, 2002 год, 20.02. И, в общем, это как бы зеркальные цифры у нас. И поэтому я там был тоже, это очень интересные люди, они там выпустили палиндромную такую энциклопедию, где такой Авалиани есть, он художник и артист, и что угодно, поэт прекрасный. Вот написано, например, на книге, посмотрите. Эта книга, переворачиваешь "Тайна тайн". Вот видите, вот так. Так что это удивительные ребята собрались. И я прочитаю несколько строчек, посвященных этому году. Оборотный год, вы знаете, палиндром называется.
Год прошедший, прощевай!
Год наоборотный, здравствуй!
Если кто-то прыщеват
Принимайте душ контрастный.
Прощевай, 2001-ый,
В антисептик, к Богу в рай,
The 11 of September, прощевай, прощевай!
Туалетное столетье дважды два нуля
Кто цел набери 02, ответит
Новый год-милиционер.
Лучезарней Метерлинка
Что-то светлое взойдет.
Ручки две, две половинки
Здравствуй, попа, Новый год!
Ржут и зеркало синхронно
Чьи-то лица и слова.
Два/ноль выиграв сегодня,
Проиграете ноль/два.
Вот, и окончание такое лирическое есть этому стихотворению
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Это напечатано было в "Московском комсомольце"?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да. Так, и финал такой:
Время ржет дурацкой шуткой,
Я же вечный ветропрах
Узнаю, как дышат чутко
Твои губы на губах
Заснеженная ресничка,
Чтоб кружилась голова
Вверх ногами единичка
Тает, превращаясь в два.
Эти капельки усталые,
Просиявшие в снегу,
Новогодними устами
С благодарностью сниму.
Вот такие стихи. Так что
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Они войдут в новый сборник, наверное?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да, конечно. Это тоже в "Терре" будет. "Терра" каждый год выпускает по книги моих стихов. Это удивительная дружба у нас состоялась.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А они выпускают как собрание сочинений?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Нет.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А как? Просто отдельными изданиями?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Беленькие такие книги, изящные, с золотом, типа "Шар-пея". "Казино России" была перед этим, "Jesus Christ Super Star", и еще. Они молодцы. "Девочка с персиками" - предыдущая была книга.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Скажите, а вот сейчас стихи. Все-таки мне кажется, что народ, может, меньше стал читать. И если читает, то это детективы или какие-то маловнятные романы. Вы считаете, что стихи сегодня покупаемы? Они читаемы?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Я думаю, что если бы не покупали, то не издавали бы меня. И вот смотрите, "Московский комсомолец" - это очень тиражная газета. Она печатает полосами мои стихи. Мои стихи, малопонятные, может быть, но все-таки они не стали бы печатать, если бы их не читали, правда? Так что это уже показатель. А потом очень, я скажу по вечерам моим. Все-таки на вечерах моих три четверти молодежи бывает. Значит, это молодая аудитория, значит, они очень четко реагируют на современные понятия, ассоциации. И это очень хорошая аудитория. Что касается вообще, то я не думаю, что поэзию вообще должны любить как раньше, чтобы стадионы были. Поэзию надо читать в зале Чайковского, это 2000 мест, и больше не надо аудиторию. Потому что это элитарная вещь, поэзия, для каждого человека.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Скажите, а где можно вас послушать в ближайшее время?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - В Москве нет. Сейчас я только в Киеве был недавно. В Москве у меня был вечер на Таганке, сейчас в Доме литераторов был вечер. Я думаю, что в апреле где-нибудь тоже будет, так что приходите.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Спасибо!
Н. ТАМРАЗОВ У меня в связи с этим один вопрос, по поводу поездки вашей в Киев. Наверное, приходит много записок вам?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да.
Н. ТАМРАЗОВ Вот что кроме благодарности, восторгов о поэзии, какие еще социального порядка записки? Ведь между нами что-то происходит, чего и им, и нам не хочется. Но что-то происходит, над чем мы не властны, люди.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - В Киеве? Там, конечно, на счет русского языка приходят записки, что русский язык притесняется там. И поэтому они пришли на концерт мой. Поэтому и в Севастополе записки. Поэтому это очень напряженная обстановка.
Н. ТАМРАЗОВ У народа душа болит по этой потере. Чтобы там власти не говорили, а народ живет своей, отдельной жизнью. Мы друг другу нужны, наверное, чувствуя по этим запискам, многочисленным просьбам? Читайте то, это, помнят, знают люди.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Нет, мы нужны, конечно. Но нужны как друзья, а не как враги, правда.
Н. ТАМРАЗОВ Конечно, я об этом и говорю, что народ в записках пишет необходимость быть в месте. Чувствовать друг друга и в поэзии, и в человеческих началах.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Конечно!
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Скажите, а вот ваши старые, прошлые стили сейчас переиздаются?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Сейчас тоже переиздана книга "Треугольная груша", репринтное такое издание. И они ее сделали с моим предисловием, и все цензуры там, которые были, они сняли, и поэтому книга по-новому звучит. И абсолютно как сегодня написана. Потому что время-то, стихи опережают время. Сейчас они совпали, наверное, по ритму.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Я смотрю, что вы принесли томик из собрания сочинений. Оно в пяти томах. Вышел четвертый том?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да. Сейчас в пяти томах, но не поместилось, будет 6 томов. Дополнительный том. И т.к. написано пять, то будет пять.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А может быть, и плюс два за это время напишите! Вот что я хотела еще спросить. Всем известно, я думаю, что старшему поколению, те, кто видели на Таганке ваш спектакль "Антимиры", и потом у Захарова известная постановка "Юнона и Авось", которая 25 лет уже., по-моему, идет
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - 20 лет идет.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А вот скажите, а вы не собираетесь для театра что-то написать? Или что-то для Захарова?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Вы знаете, ко мне недавно опять обратился Захаров и Рыбников, попросили написать стихотворный текст для новой оперы. Я написал им. Сейчас Рыбников работает с ним. Я сюжет не буду рассказывать, потому что мы договорились, что пока будет секрет у нас. Но это, по-моему, он удивительную музыку пишет, я очень люблю. Люблю яркость Захарова, так что, наверное, получится что-то интересное.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Но это современная тема?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Современная тема.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Об этом сказать можно! Скажите, а уже почти готова работа или все-таки она только в планах.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Я скажу моя сторона работы готова. Но конечно, когда музыка будет готова, там что-то придется поменять немного. Но по-моему, интересно получилось.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Скажите, а вот между "Антимирами" и "Юноной и Авось" вы что-то делали для театра еще?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да, был еще один спектакль "Берегите ваши лица" на Таганке, который, по-моему, самый красивый спектакль у них был.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Он недолго шел, по-моему, да?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да, он, по-моему, 3 раза шел, его сняли. И там, кстати, вспоминали на палиндромном этом собрании, один мой палиндром: а луна канула. Читается туда и обратно строчка. А в это время американцы высадились на Луне. И вот эта была одна из причин, почему закрыли спектакль, потому что Луна канула, что же, это для нас канула, а для американцев нет? Почему? В общем, безобразие было какое-то тогда. но Высоцкий там пел "Волков", свою песню, знаменитая была песня его. Но увы, тоже прикрыли все.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А вот какое ощущение у вас, когда вы как автор в зрительном зале смотрите то, что написали?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - По-моему, всегда это лучше, чем это ты напишешь.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Да? А многие наоборот считают, что то, что написано на бумаге, интереснее чем то, что делает кто-то, другой человек.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Нет, я очень люблю актеров, тем более здесь Караченцов. Он роскошный совершенно человек. И Кончита тоже прекрасно поет, и музыка хорошая. Так что это, Захаров молодчина. В общем, посмотрим, что будет сейчас с новой вещью. Потому что сейчас как-то так пошла хорошо "Юнона и Авось", и в Париже была она, и в Нью-Йорке, и вообще во всем мире. Поэтому сейчас хочется, чтобы резонанс такой же был.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Как здорово, что они возили! Но ведь это были 80-е годы, когда они его возили?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да-да. Я помню, невыездной был театр тогда. И Абдулов там был под подозрением большим. Но Карден приехал сюда, и он позвал спектакль этот. И я еще в Париже показал ему пленку со спектаклем. Он влюбился в него, приехал сюда, звонит, меня не было в Москве. И он взял, пошел к Андропову, и всех выпустили сразу. Так что
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Это ваша заслуга была все-таки, что Карден сумел...
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Моя заслуга, что я написал!
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Это верно. Почитайте еще, пожалуйста, стихи!
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Давайте, раз мы говорили про "Юнону и Авось", я прочитаю немного, я еще нигде не печатал этих стихов.
Наша цель, что огорчительно -
Евро, доллары, рубли
А Рязанов и Кончита утверждают
Смысл в любви.
20 лет, как нас захавали
Зрители и времена,
Рыбникова и Захарова,
И актеров, и меня.
20 лет (не слышно) раскоряченных
поэтических слепцов
Пьется с хриплою горячностью
Николай Караченцов.
Музыка непослушания
В зале молодом звучит.
Сероглазый зайчик С.Шанина
Начала парад Кончит.
Пусть Рязанов и Кончита
Продолжают шквал премьер.
Для Тарзана и для Читы
Поучительный пример.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Еще!
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Вот так. Вот, есть стихи, которые называются "Аська". Это, знаете, компьютерная такая интернетный термин "аська", когда общаешься с другими странами, людьми. И называется "аська", "ICQ":
По-английски и по фене
Я секу.
Дай мне, боже, вдохновенья
ICQ.
В жизни тесно мне, наверно,
Босяку.
Выдам рифму поновее,
Вашингтонскому Ваську.
Кто вошел к нам без секъюрити?
Айзек, you?
С кем тусуетесь, что курите?
Коноплю?
Гор из Австралии войдет в игру,
Шлепнется.
Скакали, как кенгуру
Сквозь века.
На самокате я парю
С императрицей Катей водку пью.
Дай мне, Роза, оплеуху, говорю.
Полная свобода духа
ICQ
ICQ.
Вот так!
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Скажите, вот книжка, которая вышла, "Шар-пей", вы сами оформляли ее?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да, это мои рисунки. Это шарпей, там он уже сюрреалистически сделан с контрабасами вместе. Так что я не зря говорю вам, что я профессионал-художник, поэт я - дилетант.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - А вы архитектуру свою и скульптуру свою, то, что вы занимались вообще искусством вот этим, вы сейчас ничего не пробуете делать?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Вы знаете, я сейчас, к сожалению, сделал один проект, который хотелось бы не делать мне. Но на Новодевичьем кладбище я сделал памятник своим родителям. Здесь, в книге "Шар-пей" он изображен. Это шар, который на наклонной плоскости находится, огромны шар такой, гигантский, как судьба наша или жизнь летит, катится по наклонной плоскости. И маленький крест его удерживает от падения. Вот, здесь есть фотография этого
Е. КАНДАРИЦКАЯ - В книжке "Шар-пей", да?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да. И написано.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - И там есть стихи?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Прочитайте, пожалуйста! Книжка замечательная просто! А она сейчас поступила в продажу в магазины? Можно купить ее?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да, сейчас можно купить. Видите, это период строительства еще был. Вот, вот такой шар. Это очень трудно сделать мемориал какой-то, потому что сейчас банальность такая, миллионы памятников, все одинаковые. Вот так, что-то получилось, по-моему, нормальное, философское, серьезное. И страшно немножечко.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Да, замечательно это сделано!
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - У нас сколько еще времени осталось?
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Вы можете читать, пожалуйста!
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Я расскажу еще один случай. Здесь, в этой книги я публикую некоторые письма ко мне, которые появились, или мои письма к кому-то. Вот, есть письмо, которое я Эльзе Юрьевне Треали написал:
Милая Эльза Юрьевна, я хочу благодарить вас за все, что было во Франции. Я исполнен Парижем, пишу, пишу. Привет и моя любовь Арагону. Скоро выйдет мой сборник, посвященный, может быть, женщине. До свидания, люблю вас. Андрей Вознесенский.
История письма этого такова. Эльза Юрьевна очень любила меня, и она потом, когда я поехал в Париж, Арагон все-таки он был замаран с коммунистами, с политбюро, и поэтому интеллектуальный Париж его не очень чтил. Поэтому я, когда вращался в этом интеллектуальном Париже, то Арагон меня ревновал очень. Эльза меня тоже. Поэтому пришлось извиняться, письмо писать. А стихи, которые я сейчас прочитаю потом я написал стихи "Быть женщиной". Тогда ведь, это сколько лет тому назад было! Много лет тому назад. Но эти стихи я не мог нигде напечатать, потому что Элевире сказал знаете, Андрюша, когда я прочитал стихи, лучше их не печатайте пока. Потому что там про голубизну Арагона, эти стихи. И вот я прочитаю стихи "Быть женщиной". Посвящаются мной Арагону.
Быть женщиной,
Быть антимужчиной.
Быть женщиной
Быть антимашиной
Быть женщиной
Тяжел как жернова
Будь женщиной,
родившийся мужчиной,
Спустивший на ботфорты кружева
Сын бл..ди и начальника угрозыска
Он мстил тебе, изнеженный Риста
И растопырит руки, как при обыске
Распятие Христа.
По вечерам надевши черный котик,
Лютуя белоснежной головой,
Он вкалывал готический наркотик
Литературе мировой.
И почему пред нами он таращится,
Голубизною оцарив глаза.
Целуя руки как сухая ящерица
Он говорит я вас люблю, Эльза!
Зачем он лифчик нацепил спросонок,
Отчасти улыбаясь, как дебил?
Душа его копилка-поросенок,
Ее он ради женщины убил.
Он гениален в макинтоше розовом,
А женщина есть, в сущности, душа.
Она копилка с драгоценной прорезью
И снова нераскрытая ушла.
Заканчивается монополия,
Ночь непонятна и темна,
И дышит запрокинутое поле
Великая голубизна.
Вот такие стихи.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Это из нового сборника "Шар-пей", да?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Издательство "Терра". Значит, у вас уже вышли, получается, 3 книги.
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - 3 книги одновременно это был дебют такой в Доме литераторов. Я сам удивился, обычно за несколько лет выходит 1 книга, а тут 3 книги в один вечер.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Потому что, наверное, накопилось много материала? Вы до этого давно не издавались, наверное?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Да нет, я издаюсь каждый год. Но так получается, что "Треугольная груша" - это прошлый век, "Шар-пей" - это этот век, и наконец, может, "Колокол" - будущий век? Поэтому все 3 времени сошлись в одно.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Значит, и "Шар-пей", и переиздание "Треугольной груши" можно купить, а вот книгу, которая замечательно издана, просто прекрасно, Вознесенский "Моя Россия" - эту книжку, уже когда она выйдет большим тиражом, наверное, да?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Я думаю, да.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Но как скоро это будет?
А. ВОЗНЕСЕНСКИЙ - Я думаю, что они обещали в марте выпустить вот эти, докончить этот тираж 8 марта, и наверное, к концу марта выпустить уже все.
Е. КАНДАРИЦКАЯ - Спасибо вам огромное! Нашим гостем был поэт Андрей Вознесенский.
Н. ТАМРАЗОВ И закончим, давайте, вашей строчкой:
Можно и не быть поэтом,
Но нельзя терпеть, пойми,
Как кричит полоска цвета,
Прищемленная дверьми.
Боже, сколько же здесь много! Спасибо вам огромное!